Выпуск #27 "Легион"

Эта музыка звучала в живых концертах радио «Ракурс», а сегодня ее создатели беседуют о прошлом и настоящем в подкасте «Живьем. Четверть века спустя» - проекте Сергея Рымова и Вячеслава Гришина.

- Всех приветствую! У микрофона Сергей Рымов, подкаст «Живьем. Четверть века спустя», очередной выпуск. И сегодня мы, наконец-то, к моему глубочайшему удовлетворению, добираемся до тяжелого крыла музыки 90-х годов. Группа «Легион» играла у нас в 97-м году, в студии радио «Ракурс» «За двойными стеклами». И сегодня, в 2021 году, у нас в гостях Алексей Булгаков и Станислав Козлов, музыканты группы «Легион». Привет, ребята! Рад вас видеть!

А.Б., С.Т. – Привет! Здравствуйте!

- Ну, что же, сегодня слушаем концерт, сейчас я вам точно скажу – это был февраль, 9-е число, вы играли программу из нового на тот момент альбома или может даже еще не альбома, но новой программы - «Дай мне имя». Помните что-нибудь? По-честному говорите. (улыбается)

А.Б. – Ничего не помним, по-честному говорим. (смеется)

- Кстати, многие не помнят, но когда слышат себя, начинают вспоминать, и такое вспоминается, что даже сами музыканты не ожидали. Поехали – «Дай мне имя», «Легион».

- Группа «Легион», мы слушаем выступление команды в живом эфире радиостанции «Ракурс», это 1997 год, февраль. Алексей и Стас у нас в студии. Леш, как впечатления?

А.Б. – Ну, пока положительные. Неплохо мы так заколбасили. (смеется)

- Нормально, да. Как тебе, Стас?

С.К. - Да, я тут даже коду вспомнил, настоящую, как мы ее играли, не с пластинки.

- Поменялось что-то?

С.К. – Ну да, кода немножко другая.

- Группа «Легион» - тяжелая музыка. Хэви-метал все-таки, или как?

А.Б. – Ну, там хэви-метал с прогрессив, с арт-роком - такой альбом «Дай мне имя». Там еще влияние других стилей ощущается.

- Ну, мы про стили еще поговорим, у вас там все интересно, вы в этом смысле ребята небанальные. Когда впервые собрались, Леш?

А.Б. – До меня группа «Легион» существовала, по-моему, два года, с 79-го. Я пришел туда в 81-м году. До этого они играли кавера какие-то, на «Машину времени», на «Воскресение». «Битлз» пробовали играть. Но когда я пришел, мы решили уже по-взрослому - хард-рок. (смеется)

- Откуда любовь к хард-року?

А.Б. – Моя любовь началась с 14-ти лет. Я помню, услышал диск «Дип Перпл» концертный, Made in Europe, и что-то зафанател. Но я не могу сказать, что сразу начал тяжелый рок слушать, это постепенно происходило. Потом был «Блэк Сэббат», 74-й, 75-й, 76-й, «Рэйнбоу» Блэкмора параллельно был, и так как-то закрутилось.

- Стас, ты ветеран нынешнего состава. На этом концерте твой бас звучит, то есть, четверть века, в общем-то, уже есть. Но ты в группе не самого начала. Когда в группу пришел?

С.К. – В 92-м году. У них был небольшой провальчик, ну, в плане творчества. Там был еще Дима Хавин, по-моему.

А.Б. – Хавин, да.

С.К. – Да, Дима Хавин был и Большой. Забыл…

А.Б. – Серега Воробьев, кличка Большой. Такой качок был, за барабанами.

С.К. – Да, он спортсмен. Спортсмен.

- До «Легиона» где-то поиграл же, да?

С.К. – Ну да, была такая группа - «Турнир», тоже тяжелая была музыка, а потом поменяли на более такое, к тяжелому рок-н-роллу ближе. Группа не особо известная, ну, то есть, мы играли в ЦДТ, на каких-то там фестивалях.

- Ну, и с 92-го года, соответственно, в «Легионе».  Леш, когда первые концерты пошли? Вот такие уже, серьезные, в том стиле, который, ну, более-менее привычен сейчас слушателю «Легиона»?

А.Б. – Концерты потихонечку начались с 85-го года, с весны, как я помню. Но за весь 85-й год у нас концерта три, наверное, крупных было, и все, больше ничего. А когда наступил 86-й год, там уже по нарастающей все шло.

- А там как-то и Рок-лаборатория подоспела?

А.Б. – Да-да-да, и благодаря им, они стали устраивать концерты. При этом разрешали другие концерты, если мы что-то самостоятельно делали, они это приветствовали. И если нас куда-то приглашали, в другую тусовку, они этому не препятствовали, приветствовали.

- А правда, что «Легион» был вообще первой группой Рок-лаборатории?

А.Б. – Да, правда. Мы из тяжелых групп в 86-м году, в январе, первые сдали программу туда. Мы стали как бы официальной группой. То есть, у нас был паспорт, у нас была утверждена программа. Раньше-то все подпольно играли.

- Смысл Рок-лаборатории был, в первую очередь, именно в том, чтобы играть официально, вообще иметь эту возможность?

А.Б. – Легально, да. Легально и совершенно спокойно.

- Гонорары какие-то платили за концерты или это все было совсем самодеятельно?

А.Б. – Там как-то с билетов давали нам какой-то процент. Вот как раз вот это не совсем официально, (смеется) платили эти деньги. Но поскольку мы ДКшным клубам приносили сборы, то они с нами делились этими сборами.

- Но теперь уже можно об этом говорить. Уже можно. (смеется)

А.Б. – Уже можно. (смеется)

С.К. – Срок давности вышел уже.

- И Стас Намин, сотрудничество было с его центром?

А.Б. – В 88-м году, в мае, мы поступили в центр Стаса Намина. Он базировался в Зеленом театре, и там же проводились фестивали, на открытой площадке. Все лето, насколько я знаю. И ездили на гастроли мы от его центра. Там много рокеров, там почти все рокеры были. И «Парк Горького», кстати, был тоже.

- Но вот да, центр Стаса Намина – это какая-то более тяжелая история, потому что в Рок-лаборатории, по-моему, тяжелая музыка не очень пошла.

А.Б. – Да, там больше по панку прикалывались, я согласен с тобой. «Ногу свело», «Тупые», если я не ошибаюсь. И потом там была Ольга Опрятная, она больше занималась панком.

- Ну, я помню, что в 80-х годах у вас был «Листопад», такой суперхит, всем известный?

А.Б. – Да, узнаваемый. Ну, он и сейчас, в общем-то, очень неплохо (смеется) идет.

- Исполняете?

А.Б. – Да, в конце исполняем его.

- Но на том концерте, который мы сейчас слушаем, была только свежая программа. Еще одна вещь, называется «Полет орла».

- Группа «Легион» у нас в гостях. Подкаст «Живьем. Четверть века спустя» выходит каждую неделю, так что подписывайтесь, очень много интересного. Звуки 90-х годов, группа «Легион», Алексей и Стас у нас в гостях. Вы уже сказали, ребят, что много поездили в свое время, еще в советское. А как принимали в провинции московскую группу, потому что тогда же не было так поставлено дело, чтобы все знали, какие группы существуют, по сути, на слуху было две-три?

А.Б. – Ну, принимали хорошо, потому что это совпало с моментом перестройки горбачевской, людям захотелось глотка свободы и, в принципе, они любую музыку такую, экспрессивную, принимали на ура. Тяжелый рок - она сама по себе такая, заводная музыка, и где бы мы ни были, народ, в общем-то, на ушах стоял. Завести их было нетрудно, но это скорее вот от этой тенденции, о которой я говорил - скорее людям хотелось выплеснуть адреналин. Хотя, конечно, находились и поклонники нашей группы, которые слушали на магнитофонных катушках – тогда через магнитофонные бобины записи распространялись, через киоски звукозаписи…

- А у вас же были в 80-е какие-то магнитоальбомы?

А.Б. – «Апокалипсис», да, был такой альбом. Он сейчас на Ютубе в нашей группе выложен, раритет такой считается. Тот, кто слышал, тот приходил на концерты потом.

- Вообще вот про 80-е и про хэви, про металлическую музыку: какая причина, что настолько это было популярно?

А.Б. – Это во всем мире было популярно. И началось все с Англии, старой доброй Англии, продолжилось в Европе, позже в Америке, ну, и СССР это тоже коснулось. Все-таки я считаю, что 80-е - они более эмоциональные были. Мы же жили в СССР за железным занавесом, и информации поступало мало, и когда вдруг этот железный занавес вдруг неожиданно рухнул, стало все это доступно, и многие группы, и металлические группы, они занимались заимствованиями, много заимствований было…

- Это мы знаем. (смеется)

А.Б. – Это как бы считалось нормально, потому что у нас были кумиры, которые потом, после обрушения занавеса стали гораздо ближе. И все мы хотели на них походить, и что-то, конечно,  у них брали, не стесняясь и не взирая на лица. (смеется)

- А вы брали, скажи честно, Леш? (улыбается)

А.Б. – Да, брали, признаюсь, грешны. (смеется) Есть некоторые моменты и песни, которые похожи.

- А какое-то вообще было металлическое движение единое, когда вот братство «металла», группы, которые играют все друг за друга?

А.Б. – Ну, мы вот корешились с ребятами, была такая группа «99%». С Андреем Суздальцевым большие друзья были, с их вторым вокалистом, Михаилом Скуцким. Частенько мы собирались вместе, брали винцо сухое, пели песни друг другу под гитару. Если что из нового материала было, то делились этим. Да, общались. И была группа «Мартин», Паша Молчанов был вокалист, с ним тоже потом на гастролях пересекались, неплохо время проводили. Общались, в общем. Но я хочу сказать, что в Москве, по-моему, всего шесть или семь металлических групп было.

- Так в Питере и того меньше.

А.Б. – А в Питере, по-моему, и не было даже.

- «Фронт» - была такая группа.

А.Б. – Ты понимаешь, Питер - он больше с питерским уклоном таким, у них своя специфика присутствует. В музыке у них больше разговорный жанр, даже вот в тяжелом роке.

С.К. – А вот «Август» - они когда появились?

А.Б. – «Август», да, прикольные были.

- Они питерцы – «Август»?

С.К. – Они питерцы, да.

А.Б. – Мне кажется, они позже. Я могу ошибаться, они к концу 80-х, кажется, появились.

С.К. – Мне кажется они в то же время, 86-87-й, самый рассвет рока у нас в стране.

А.Б. – Вот дело в том, что систематически проводились фестивали московской Рок-лаборатории, «Фестиваль надежд» он назывался. Первый «Фестиваль надежд», там участвовали Борис Гребенщиков, Виктор Цой, «Звуки Му», «Центр», «Николай Коперник» - вот такие группы были. А второй - он был металлический, но там всего было семь групп, потому что больше не было просто. Ну, может, и были какие-то задатки, но их на сцену рано было выпускать. Семь групп, я даже могу их перечислить.

- Давай, давай.

А.Б. – «Тяжелый день», «Легион», «99%», «Коррозия металла», «Укрощение Марса» - была такая команда, «Мартин», «Черный Обелиск». Все, вот семь групп.

- А как-то быстро, да, закончился этот металлический ажиотаж?

А.Б. – Ну, к 89-му году, да, он постепенно сошел на нет.

С.К. – Года четыре, наверное, продолжался, но зато было очень ударно, прямо вот мощно, везде концерты были. Везде!

А.Б. – Да, но должен быть шоу-бизнес, группами должны заниматься. По-моему, что-то для нас делали, и для других групп, что-то, по-моему, делали, я вот подчеркиваю – что-то делали, но этого недостаточно. Надо же, чтобы регулярно выходили пластинки, регулярно проходили концерты, но этого же не было ничего. Так, от случая к случаю было все. Так «Тяжелому дню» удалось выпустить пластинку. Нас как-то пригласили на радио, и вещание было на Бельгию и Голландию. Потом приехали бельгийцы и голландцы и хотели подписать с нами контракт, чтобы советская группа выступила у них в Бельгии и Голландии. Говорили, что мы произведем фурор. Они послушали записи, посмотрели живое выступление. Это было в ДК «Коммуна», на Тульской было такое ДК. И им все понравилось, и они говорят: «Давайте, приезжайте».

- Так приехали?

А.Б. – Нет, до этого дело не дошло. (смеется) Вот я и говорю, что…

С.К. – А вот «Мастера»-то ездили.

А.Б. – Ну, «Мастера», они по частному приглашению ездили. А потом к 89-му году все сошло на нет, и так, в общем-то…

- То есть, у вас попыток как-то на Западе засветится, реальных таких вот, не было?

А.Б. – Ну, проволочки вот эти административные: контракт, кто будет этим заниматься, кто нас туда повезет. И как-то вот это вот заглохло все.

- На самом деле у всех практически команд такая судьба. Кроме «Парка Горького», по сути, всерьез так никто и не засветился. Ну, и у них это тоже недолго продлилось. Возвращаемся в 97-й год, концерт группы «Легион» - «Всех Шутов Прогнать».

- Ну, что же, группа «Легион», «Всех Шутов Прогнать», у нас в гостях Алексей Булгаков и Станислав Козлов. Ребят, после вот той самой паузы небольшой, о которой сказал Стас, вы стали англоязычную уже программу делать?

А.Б. – Пробовали.

С.К. - Да.

- Почему?

С.К. – Вот вопрос. Я вот тоже думаю, почему? (смеется) Я помню, как на каком-то концерте подходили люди и говорили, что…

А.Б. – На фига, да? (смеется)

С.К. – Нет, типа контракт вы какой-то подписали или что? Помнишь, они говорили, единственное условие надо изменить, на русском языке исполнять материал. А мы вот уперлись, молодые. (смеется)

А.Б. – Мы грезили, что мы сможем подписать контракт в Европе с какой-нибудь независимой металлической фирмой, и поэтому решили сделать англоязычный альбом. Еще, помню, у нас демки были, и мы даже ездили, по-моему, на улицу Горького, там международный почтамт был, мы записали кассетки и на западные фирмы рассылали эти кассетки. (смеется)

- Ответил кто-нибудь?

А.Б. – Конечно, никто не ответил. (смеется)

- Ну, а у самого альбома-то какая судьба? Он выходил?

А.Б. – Он вышел у Бориса Зосимова, на виниле. При «Биз Энтерпрайзис» был «Полиграм Рекордз», такое российское отделение, и там он выпустил нам альбом. Алексей Сидоров, такой журналист был (журнал «Рок-сити» у него был, если я не ошибаюсь), ныне уже покойный, к сожалению, и вот он помогал в этом.

- Вещи, которые там, на этом альбоме, англоязычные, они остаются как-то в программе? Может, вы русские тексты на них какие-то сделали?

А.Б, - Нет, благополучно забыт эксперимент этот. (смеется)

С.К. – Вот у нас еще четыре песни, вот я с Лешей разговаривал, уже со Славиком Молчановым мы их писали, их нигде нет. (смеется) Какие-то потерянные четыре.

А.Б. – Не выпускались официально.

С.К. – Да, вот они не выпущены, а хотелось бы все-таки до них добраться. Потому что они все-таки неплохие.

- Вот эта программа, «Дай мне имя», на тот момент, когда был концерт, это была именно программа, еще не было альбома?

А.Б. - Альбом был. В 96-м году он был записан.

- А, он просто еще не вышел?

А.Б. – Я вот не помню…

С.К. – А он вышел совсем недавно. Нет, на кассетах он выходил раньше, но так как-то, не особо заметно прошел.

А.Б. – В 99-м он выходил на кассетах, и только в 2005 году удалось на CD его выпустить.

- Он экспериментальный такой альбом получается? Ведь не чистый же хэви-метал и даже не очень-то хард?

А.Б. – Ну, там элементы прогрессив, элементы арт-рока слышны, элементы хэви-метал. Такая соляночка из тяжелого рока.

С.К. – Я даже не знаю, как это назвать, честно говоря.

- Ну, а как фанаты это восприняли?

А.Б. – Те, кто ценит, любит и разбирается в музыке – очень положительно. Но у нас в основном культура хэви-метал рока в России до сих пор не очень представлена, не очень ее знают, поэтому я считаю, что такой альбом как «Дай мне имя», он не для широкого слушателя. Все-таки в России надо играть какой-то понятный, что ли, хэви-метал. Это не значит, что примитивный, но, во всяком случае, он должен быть понятный.

- А вообще говоря, вот 90-е годы, где вы играли? Уже же не было вот этих вот гастролей, этих чесов, которые могли организовать Стас Намин или какая-нибудь филармония, клубные концерты пошли?

А.Б. – Да, в Москве, клубные. На гастроли мы не ездили.

С.К. – Клубы стали открываться один за другим. В первом, по-моему, мы были в Отрадном. Там где, помнишь, какой-то инцидент был?

А.Б. - В основном мы играли у Трофимова. На Волгоградке рок-клуб был, «Р-клуб». В основном там все концерты проходили, там многие рокеры играли.

С.К. – Был «Секстон» первый, на Соколе.

А.Б. – Да, тоже мы там играли в этом составе.

С.К. - В подвальчике он был там.

А.Б. – В основном по московским рок-клубам этот состав играл.

- «Р-клуб» многие за не очень хороший звук ругали. Как вы? Справлялись?

А.Б. – Да неплохо вроде звучали. Я так не помню, но никаких вроде претензий особых не было.

- Ну, то есть, кто как играет, тот так на самом деле и звучит?

А.Б. – Звучит, да-да.

- Хотел, знаете, о чем еще спросить. Леш, ты уже упомянул, что были определенные заимствования, в то же время у вас получался достаточно разнообразный подход, разные стили, разные жанры. Куда еще дальше потом пошли после вот этого, такого…

А.Б. – После «Дай Мне Имя»?

- Да, после «Дай Мне Имя». В какие направления, в какие стили?

А.Б. – Ну, вернулись к более стандартному сочинению песен в стиле хэви-метал. Или хард-н-хэви, лучше так говорить. То есть, больше такого альбома как «Дай мне имя» у нас в дискографии нет. То есть, есть хэви-пауэр, где-то хэви больше, где-то пауэра больше. Я имею в виду элементы.

С.К. – Мы это называем «хард-н-хэви».

А.Б. – Да, хард-н-хэви. В основном стиль уже устаканился, начиная с альбома «Пророчество» и вот до сегодняшнего дня. Просто сейчас потяжелее все.

- То есть, практически с 2000-2001-го?

А.Б. – Да, да.

- А на тот момент вы ориентировались на группы 80-х или на современные на тот момент, к примеру, группы конца 90-х?

А.Б. – Наверное, на группы конца 90-х, да, больше. 80-е уже не сильно нас вдохновляли. То есть, у нас в каждом альбоме есть какие-то нововведения, но стилистически они, альбомы, не отличаются.

- Мне кажется, Леш, что ты немножко лукавишь. Они у вас очень не скучные с той точки зрения, что можно на одном альбоме услышать то, чего не было на другом.

А.Б. – Да, это вот удается пока.

С.К. – Но все-таки вот эклектики было больше в «Дай Мне Имя». И до этого был Knights of Сross.

А.Б. – Ну, они музыкальные, сильно музыкальные

С.К. – Там можно было из стиля «Меконг Дельта», такого прогрессива, рухнуть куда-нибудь в рэп. Ну, не в рэп, а в регги, например.

- Ну, давайте послушаем еще одну вещь. «Последняя ночь хранителя вулкана», что там будет?

- «Последняя ночь хранителя вулкана», группа «Легион». Ох, ребята прямо переглядывались во время этой вещи: вытянет - не вытянет Алексей там в конце. Но вытянул же, Леш, вытянул. Сам ты музыку-то себе пишешь для своего вокального трека?

А.Б. – Ну да, да, голосовые партии – сам.

- А в целом, песни ты приносишь или это коллективное творчество?

А.Б. – Ну, я начало как бы приношу, свои пожелания, потом вступает гитарист, потом остальные все.  

- Ну, я хочу сказать, что коль ты сам себе вокальный трек пишешь, то здесь ты себе, конечно, планку задрал очень круто.

А.Б. – Задрал, задрал, да. (смеется)

- Кумир у тебя на тот момент с точки зрения вокала, ну, не кумир, а исполнитель, которому хотелось бы следовать?

А.Б. – Соответствовать, да.

- Кто это?

А.Б. – В 90-е? Мы же про 90-е?

- Да.

А.Б. – В 90-е мы слушали много прогрессив-метала, группы Fates Warning, «Меконг Дельта», Psychotic Waltz.

С.К. –Я про них и говорил, да.

А.Б. – Ну, в общем, в таком вот ключе. А там все вокалисты высокими голосами пели. (смеется) И мы решили сделать альбом в таком же духе, то есть, попробовать, на что мы способны. И поэтому, наверное, вот под влиянием прогрессив-рока начала 90-х, металлического, европейского, будем говорить, родился такой альбом, как «Дай мне имя».

- Старались следовать современным тенденциям, все правильно.

А.Б. – Ну, пытались попробовать. А вообще я, конечно, люблю таких певцов, как Ронни Джеймс Дио, Брюс Дикинсон, Джо Линн Тернер, Грэм Боннет, мне они ближе. А здесь как бы эксперимент такой. Потому что петь можно либо так, либо по-другому.  Ну, то есть, либо миксом, либо в напоре.

- Стас, а ты на каких басистов ориентируешься сейчас и тогда, когда 25 лет назад вот этот концерт был?

С.К. – Да я, честно говоря, с детства на этих вот всех рок-командах, Роджер Гловер из «Дип Перпл» и так далее. Но на тот момент, конечно, вот эти группы слушали. Я не помню просто, как там зовут людей, в этих командах, «Меконг Дельта» и так далее.

А.Б – Ральф Хуберт, по-моему, басист там, интересный человек. Из Западной Германии, по-моему, они.

С.К. – Есть такие школы - Пасториуса, Стэнли Кларка, такие вот люди. Было интересно поиграть такие вот джазовые слэповые штучки. Но это вот оттуда, из джаз-рока.

- Много музыки на этом альбоме, действительно. Представьте музыкантов, которые вместе с вами в этом концерте участвовали.

А.Б. – Дмитрий Кривенков – барабаны, Вячеслав Молчанов – гитара. Рядом сидит Станислав Козлов и, который говорит – Алексей Булгаков, вокал. (смеется)

- А вообще, много же было, да, изменений в составе?

А.Б. – Да нет, особо сильно состав не менялся. Я бы не сказал, что у нас особо страшные текучки были. Да, так, время от времени, конечно, уходили-приходили музыканты. Но вот со Славиком мы четыре года проработали, записали «Дай мне имя».  С Кривенковым тоже где-то года четыре, наверное, с барабанщиком, с Димой Кривенковым. Потом состав сменился, Андрей Голованов пришел, после Славика Молчанова как раз. А Дима Кривенков еще играл.

С.К. – Тоже четыре года, кстати.

А.Б. – Да, тоже четыре года. (смеется)

С.К. – С Кривенковым поэтому побольше.

А.Б. – Да, побольше, наверное, побольше. Ну, и так вот, в таком ключе все было.

- А у вас же потом, где-то в нулевые, и клавишник появился?

А.Б. – Да, появился Саня Орлов у нас. Это в 2002 году, в конце, он нарисовался и остался у нас. Решили мы обогатить нашу музыку клавишным звучанием. (смеется)

- Но это рискованный такой ход для хард-н-хэви, нет?

А.Б. – Да нет, наверное, нет. Мне кажется, не рискованный. Потому что вот альбом у нас с клавишами, «Маятник времен», он такой, клавишный, и там достаточно органично все.

С.К. – Там, по-моему, Саши не было еще. Там разве Саша был?

А.Б. – Нет, там Саша клавиши принес только. (смеется) Саша на «Стихии огня» по полной программе уже. Мы обычно использовали современные какие-то клавишные звуки, хоры. То есть, «лордовский» органчик такой мы никогда практически не применяли.

- Мы уже выяснили, что вы как-то в старину не тянулись, все больше вперед.

А.Б. – Да-да-да.

- Давайте послушаем вещь, которая, я не знаю, мне наиболее запомнилась из той программы. Она называется «Девятнадцать лет». Исполняете на концертах до сих пор, нет?

А.Б. – Не-ет. Уже нет. (смеется) У нас аналогичные песни.

С.К. – Кстати, зря, люди просят, очень многие.

А.Б. – Ну, надо делать.

- Мне кажется, что стоит того, классная вещь и за душу берет. Давайте слушать. «Девятнадцать лет», группа «Легион».

- Большая красивая баллада, «Девятнадцать лет», группа «Легион» в подкасте «Живьем. Четверть века спустя». Мы слушаем концерт 97-го года, Алексей Булгаков и Станислав Козлов у нас в студии. Ну, вот теперь хотел спросить о тексте. Здесь текст, в этой вещи, он абсолютно на разрыв – современный, очень острый и в то же время очень лирический, очень человеческий. Кто писал тексты для альбома?

А.Б. – Для «Дай мне имя» все тексты написал Евгений Миканба. Потом мы с ним еще много сотрудничали. А эта его с нами совместная работа, по-моему, первая была.

- Вообще говоря, для «Легиона» тексты писали приглашенные поэты, не вы сами?

А.Б. – В основном приглашенные. Но бывало, что я писал. «Листопад», например. То, что было давно. Да, то, что было давно, писал я. А вот где-то начиная с «Дай мне имя» - уже все.

- Ну, вообще для тяжелых групп это характерная ситуация, когда музыку пишут музыканты, а текст пишет поэт. С чем это связано?

А.Б. – Это, наверное, от внутренних ощущений зависит. Я вот, например, за музыку отвечаю, за голосовую партию, за задумки музыкальные. А вот за текст я не могу отвечать. То есть, я пытался писать тексты и, если можно так сказать, стихи какие-то, но я считаю, что это у меня совсем уж неприлично получается. (смеется) Поэтому есть люди, которые гораздо искренней, гораздо душевней и профессиональней напишут.

- Вот о Евгении мы уже сказали, все песни, которые мы сегодня слушаем – это его тексты?

А.Б. – Да.

- С кем еще сотрудничали?

А.Б. – С Александром Афанасьевым, он написал нам все тексты для «Стихии огня». Есть у нас такой альбом, он вышел 2004 году. И на самом первом альбоме, «Лучшие песни 1980-1987», там тоже много песен поэта Александра Афанасьева.

- Давайте вот об этом альбоме. Это была перезапись старых песен, или вы что-то по сусекам пособрали из старых магнитоальбомов?

А.Б. – Перезапись была, потому что двух участников на тот момент уже не было в живых, барабанщика Сергея Комарова и бас-гитариста Олега Царева. Поэтому мы вдвоем записали этот альбом. Алексей Чернышов занимался программингом барабанов, писал бас, акустику, соло-гитару, ну, в общем, продюсирование альбома все на нем было. А я спел.

- Ну, а теперь давай про то, что потом много альбомов, на самом деле, достаточно много альбомов у вас. Вы не та группа, которая раз в 10 лет что-то выпускает. Вот сколько уже, больше десятка же, в итоге?

А.Б. – Вот я не считал, ну, надеюсь, да. (смеется)

С.К. – Ну, девять точно было, я считал.

А.Б. – Девять, да?

С.К. – Ну, можно посчитать, конечно.

- А я вот сейчас одиннадцать насчитал.

С.К. – А, точно одиннадцать, это я соврал.

- Это без концертника.

С.К. – «Четыре стихии» он называется.

- Смотрите, пользуясь Википедией: Knights of Сross – раз, «1980-1987» - два, «Дай мне имя» - три, который мы сегодня слушаем, «У окна» - четыре, «Пророчество», «Маятник времен», «Стихия огня», «Мифы древности», «Невидимый воин», «Двойная звезда».

А.Б. – Да, правильно.

С.К. – Нет, а еще этот… Это сколько сейчас было, десять?

- Одиннадцать.

С.К. – «Новые грани».

А.Б. – А, миньон, да.

С.К. – «Новые грани» еще был.

А.Б. – Одиннадцать с половиной, можно так говорить. (смеется) Там пять песен.

С.К. – И «Четыре стихи».

А.Б. – Ну, «Четыре стихии» - это концертник, его можно не считать.

- Значит, двенадцать с половиной.

А.Б. – Получается, двенадцать с половиной, да. (смеется)

- Кому из вас какой альбом вот так, по душе, ближе?

А.Б. – Ну, они, в общем-то, все неплохие. Но, мне кажется, самый такой мелодичный, что ли, и грамотный в коммерческом плане – это «Стихия огня», на мой взгляд.

- 2004-й, да?

А.Б. – Да, 2004-й.

- Тебе, Стас, как?

С.К. - Мне нравятся «Мифы древности» и…

А.Б. – «Дай мне имя».

С.К. – «Дай мне имя», мы его записывали на «Арии», у Терентьева Сергея. Дима Калинин, по-моему, нас писал, да?

А.Б. – Да.

С.К. – И вот я его в машине ставлю, допустим, эквалайзер включаю, буквально две ручечки, чуть-чуть – звучит просто фирменно. Вот до сих пор, сколько лет прошло – лучше всех. По материалу мне, ну, не считая последнего, конечно, вот «Мифы древности» очень нравятся.   

- А последним ты сейчас «Двойную звезду» считаешь или то, что вы сейчас пишете?

А.Б. – Последний – «Двойная звезда». Крайний.

С.К. – «Двойная звезда» крайний.

- Мы про новый альбом еще поговорим, пока хотелось спросить вот про что. Книга «Рыцари Легиона» - что это?

А.Б. – Это Владимир Марочкин написал про нас книгу. Автобиографическая в какой-то степени книга, с художественным оттенком таким. Он пытался сделать историю в книге. Я, помню, ездил к нему год, наверное, давал интервью.

- Год?!

А.Б. – У других участников он брал интервью тоже. Что и как было – мы рассказывали ему все это. И в итоге он выпустил в 2007 году свой труд. Ну, достаточно такая интересная книга. Потому что там не только о «Легионе», там и о группах московской Рок-лаборатории. А, я забыл упомянуть – мы сотрудничали еще с одним поэтом на нашем долгом творческом пути. Его зовут Владимир Кириллович Сергеев. И вообще, он нам на определенном этапе очень сильно помогал. И с концертами, и с промоушеном, старался нас во все городские акции ставить. То есть, мы единственная из тяжелых команд, которая официально во всех московских праздниках участвовала. Тоже немало для нас этот человек сделал.

-И он же и поэт при этом?

А.Б. – Да, и поэт.

- Здорово. Давайте еще одну вещь послушаем, она называется «Течение». Группа «Легион».

- Группа «Легион», вещь называется «Течение». Мы слушаем концерт 97-го года, Алексей и Стас у нас в гостях. Ну, что давайте к сегодняшнему дню. Новый альбом пишете?

А.Б. – Да, вот на студии записываем бас и барабаны. Или барабаны с басом.

С.К. – Сейчас, да.

- Был краудфандинг, да? То есть, такой сбор денег, как сейчас многие делают и, в общем, наверное, это правильно.

А.Б. – Да, мы напрямую обращались к своим поклонникам: если есть среди вас неравнодушные люди к нашему творчеству, пожалуйста, участвуйте вместе с нами в создании нашего нового альбома. И, в принципе, все удачно достаточно прошло. Спасибо большое нашим поклонникам, что они у нас есть, поддерживают, помогают нам. И вот мы начали записывать.

- Есть уже название какое-то у альбома?

А.Б. – Пока рабочее название - «Отблески будущего». Все тексты написал новый, кстати, поэт  - Дмитрий Миронов. И все тексты имеют такую, научно-фантастическую подоплеку.

- Ага. А какие-то вещи уже играли на концертах? Или это все будет полностью премьера, когда альбом выйдет?

А.Б. – Все полностью премьера будет, ничего не играли.

- Как оцениваете, кхе-кхе, состояние мировой и российской тяжелой музыки?

А.Б. – Есть группы, собственно, которые продолжают гнуть свою линию, которые не сдаются, которые держат марку. Ну, поскольку сейчас такая ситуация с музыкой в связи с интернетом, когда вот эти бесплатные скачивания происходят и прочее, то нет денег в шоу-индустрии. Что молодым группам, что немолодым тяжеловато вести активную деятельность, потому что нужны же деньги на запись, на промоушен, на видео, причем, немалые деньги, а их нет. Надеюсь, что когда-нибудь все это исправится. На данный момент вот такие вот трудности.

- Это и для нашей характерно ситуации, и для западной тоже?

А.Б. – Да, я думаю сейчас нелегко не только российским исполнителям.

- Какую музыку слушаете, современную, классическую? Ну, я имею в виду, наверное, классику рока.

А.Б. – Ну, я и классическую музыку с удовольствием слушаю. Вивальди, Бетховен, Бах – вот мои любимые композиторы. Я вообще слежу за новинками в тяжелой музыке. Гитарист наш, Сергей Салкин, он меня подсадил на современных, можно так сказать, гитаристов, и на клевых гитаристов, таких, как Пол Гилберт, Марти Фридман, Стефан Форте, Джефф Лумес. Ну, достаточно много таких интересных современных гитаристов. Именно, я бы сказал, не старой такой плеяды гитаристов, а именно уже какой-то там третьей волны, можно сказать. Слушаю инструментальную музыку, получается. И стараюсь следить за новинками, особенно за звуком, за аранжировками, как сейчас звучат современные металлические команды. Это очень любопытно и интересно.

- А Сергей, у него как раз камбэк такой был, он был в 90-х и теперь снова вернулся к вам в группу?

А.Б. – Да, мы с ним работали с 89-го по 91-й год, потом он вообще не занимался музыкой. Но, поскольку в прошедшем времени музыкантов нет, он решил вернуться.

С.К. – Бывших не бывает.

А.Б. – Да, бывших не бывает. Старые привычки взяли все-таки свое, и где-то, как он говорит, в 15-м году он снова взял в руки гитару и в 16-м  году опять оказался у нас. И вот мы записали с ним «Двойную звезду», полноценный альбом, а также синглы – «Битва с темнотой» и Tears of the Dragon Брюса Дикинсона.

- Стас, а ты что слушаешь?

С.К. – Да, в общем, все то же самое, что и Алексей.

- Вкус имеете похожий?

А.Б. – Ну, где-то да.

С.К. – Ну да.

- И другие музыканты тоже? Или есть какие-то предпочтения у Сергея и у вашего барабанщика текущего?

А.Б. – Насколько я знаю, клавишник и барабанщик, они традиционную больше все-таки музыку слушают, традиционный хэви-метал. Я знаю, что нашему барабанщику Петру Малиновскому нравится Rage. Вот это одна из любимых его команд…

С.К. – Ну, Rage мне тоже нравится.

А.Б. - …за напор, так сказать, за ярость. Саша тоже слушает какие-то пауэрные группы, он нам что-то заводил. Вкусы, конечно, различаются у нас. Если мы - вот где-то одинаковую музыку, то барабанщик с клавишником - несколько другую.

- Ну, они не дадут вам оторваться слишком в эксперименты, а вы, наверное, наоборот, их вытянете из традиционализма такого.

А.Б. – Да, мы дополняем друг друга, точно.

- Вот  это очень здорово. Tears of the Dragon упомянули, это единственный кавер у вас в репертуаре на Брюса Дикинсона?

С.К. – На Дикинсона – да.

А.Б. – Ну, на Дикинсона – да.

- А вообще кавера есть еще?

А.Б. – Да, Fear of the dark мы играем, Enter sandman. Делали Дио мы, Don't talk to strangers, We rock, пробовали Stand up and shout, по-моему. Так что мы балуемся каверами.

- Для концертов в первую очередь?

А.Б. – Да, для концертов, чтобы разбавить наш репертуар и публику заодно повеселить.

- Ну что, дай бог, будет много концертов, когда, надеюсь, рано или поздно, мы выйдем вот из этого состояния, в котором сейчас находимся. Дай бог, выйдет у вас новый альбом, который будет интересно послушать.

А.Б.,С.К. – Да, да, да.

- Ребят, огромное спасибо, что сегодня пришли. Алексей Булгаков и Станислав Козлов, группа «Легион» у нас сегодня в гостях, в подкасте «Живьем. Четверть века спустя».

А.Б. – Спасибо вам.

С.К. – Спасибо, что позвали.

- Заканчиваем еще одной вещью - мы прямо полностью сегодня концерт слушаем, он не такой  длинный, поэтому ни одной вещи не упустили - она называется «В сумерках». Группа «Легион», 97-й год. Тяжелая музыка - форева!

А.Б. – Форева!